Родительская власть

В начале века Томас и Знанецкий отмечали в своем труде, что родительская власть в иммигрантских семьях расшатывается: „Дети приобретают подлинное или воображаемое превосходство над родителями вследствие своей большей образованности, лучшего знакомства с американскими нравами и т.д.”81

В последне десятилетие специалист пишет о китайско-американских детях, которым китайская традиция предписывала повиновение взрослым: „Они начинают отвергать то, что имеют, и ищут в китайско-американской культуре те элементы, которые будет ценить принимающее общество”82 .

Важнейшим началом в отношениях между поколениями были языковые процессы. Пожилая американская шведка второго поколения из Сан-Фраи- циско рассказывала, что во времена ее детства (в первые десятилетия XX в.) каждое воскресенье дети почти целиком проводили в церкви, не понимая шведского языка, на котором шла служба. „Мы действительно не старались научиться шведскому языку. Нам следовало сделать это, и я припоминаю — это смешно , — но мы более или менее стыдились его. Мы просто пренебрегали им, а это смешно, потому что в воскресной школе нас учили по-шведски. Это было скучно… Все мы об этом жалели, когда выросли”83 . Следует иметь в виду, что шведская группа занимала довольно высокое место в иммигрантской иерархии США, и ее нравы и язык не подвергались такому высмеиванию и пренебрежению, как этнические особенности очень многих других иммигрантских групп того времени84 .

Другая американская шведка из того же района, тоже пожилая и тоже принадлежавшая ко второму поколению, рассказывала, что ее семья жила одно время в шведском поселке. „Живя вместе, понимаете ли, они (жители поселка. — Ш.Б.) никогда не использовали возможности научиться нашему языку, как и я не использовала замечательной возможности научиться шведскому языку”85. Характерно, что эта дочь шведских иммигрантов называла „нашим языком” английский язык Америки, а к шведскому, родному языку своих родителей, относилась как к иностранному.